...то ли завтра, то ли в полдень, мне приснилась эта быль.
Что случилось с БеталомНа самом деле, ничего страшного с Беталом не случилось. Виджай его не проклял, не обругал и даже не напугал. Едва проникнув в своё тело, йогин заявил: "Не суетись, Девадатта, я не причиню тебе вреда. Мне нужен тот, кто внутри тебя". И тут же некая неодолимая сила Бетала вывернула, вытряхнула и через левую ноздрю наружу выдула. В одно мгновение.
Бетал перелетел через всё кладбище, ударился об алтарь Богини, отдышался и огляделся. Тело уже валялось на земле, изломанное и скомканное: с первого взгляда было ясно, что для жизни оно совсем не пригодно. Можно было уже возвращаться в лес – но Бетал решил задержаться на кладбище. Ему было крайне любопытно, что за сокровище вручит Виджай царю царей.
Он спрятался неподалёку от алтаря. Вскоре Викрам подтащил туда тело, а йогин принялся его жечь. Огонь то и дело вспыхивал и выбрасывал из себя весёлые комочки света, живые и пульсирующие. Они облетали вокруг алтаря и по спирали устремлялись к небесам. Бетал на них залюбовался – и вдруг услышал:
- "Вот так, сынок, выглядят наши души в очищенном виде. Они летят к Брахме, а он раздаёт их в хорошие семьи".
Бетал обернулся и увидел рядом Бхимасену.
- "Не бойся, Девадатта, - сказал демон. - Я прилетел с тобой попрощаться. Сейчас я тоже войду в этот огонь, очищусь и полечу к Брахме. Кстати, и тебе советую".
Бетал покосился на него с недоверием:
- "Если это так просто, то почему же ты не сделал этого раньше?"
- "Я узнал об этом только сегодня", - ответил Бхимасена.
- "От Виджая?" – ехидно поинтересовался Бетал.
Бхимасена уловил его интонацию.
- "Напрасно ты не доверяешь Виджаю, сынок. Он святой и мудрый человек, и ты даже не догадываешься, как много добра он для тебя сделал. Если бы не он, ты летел бы сейчас в пространстве между мирами, изнемогая от холода и голода. Через миллион лет ты добрался бы до рая – но тебя бы туда и на порог не пустили, вышвырнули бы обратно на Землю. И ты летел бы ещё миллион лет – и всё это время страдал бы и мучился так, что никакие адские муки с этим не сравнятся".
- "И с чего это Виджай вдруг взялся спасать меня от мучений?" – спросил Бетал.
- "У Виджая в этом деле был свой интерес: он охотился на очень хитрого демона, которого не могут видеть даже боги. С большими трудами ему удалось обнаружить, что этот демон прячется в тебе – но тут ты внезапно утонул, а потом отправился пешком на небеса. Стоило тебе замёрзнуть и оголодать – и демон покинул бы тебя, и все поиски пришлось бы начинать сначала. Потому-то Виджай и велел мне срочно вернуть тебя на Землю, загнать в тело, подвешенное на дереве и проследить, чтобы ты из него никуда не улетучился. Он сказал, что через несколько лет придёт и освободит тебя от демона – а потом откроет мне, как избавиться от дурной кармы. Теперь он выполнил оба своих обещания".
- "Ах, папочка, папочка! – рассмеялся Бетал. – И ты действительно веришь, что эти искорки могут быть чьими-то душами? Ты подумай хотя бы минутку: если демон был один – значит, у него была только одна душа, верно ведь? Из одной души получилась бы одна искорка – а их здесь сотни, если не тысячи! Откуда здесь может взяться столько душ? Нет уж! искры это просто искры, а сказки – это просто сказки. Я и сам, когда бродячим пандитом был, ещё и не такие сказки рассказывал!"
Бхимасена побагровел и схватился за кнут – но тут же одумался и махнул рукой.
- "Что с тобой говорить, Девадатта? Ты великий грамотей, на каждое моё слово у тебя десять – ну и оставайся при своих словах. Прощай, сынок!"
И нырнул в огонь, и тут же вспыхнул, слился с пламенем и взвился к небесам весёлой искоркой – в точности такой же, как сотни других. А через пару минут Виджай рассказал Викраму про Пожирателя душ – и до Бетала наконец-то дошло, почему искр так много.
Ему стало неловко – но он всё ещё убеждал себя в том, что Виджаева история может оказаться выдумкой. "Как же мог поместиться во мне этот демон, да ещё и десять тысяч душ внутри него? Нет, это невозможно!" – думал Бетал. И примеру Бхимасены так и не последовал.
Тем временем у алтаря разыгралась нешуточная драма. Виджай попытался загипнотизировать Викрама, тот отрубил ему голову, потом Виджай сгорел, потом на сцене появился Ганеша… Бетал увлёкся действием, про самосожжение и думать забыл - и вспомнил о нём только в самом финале, когда Ганеша лично подтвердил, что огонь Богини очищает души. Но костёр к тому времени уже почти погас, и Бетал понял, что упустил свой шанс.
Однако он даже не расстроился из-за этого. Во-первых, он знал что в следующее новолуние огонь загорится снова – а месяц ведь не год, можно и в бродячих духах перекантоваться. Во-вторых, он был уверен, что бродячим духом не станет – он ведь не разбойник, по уши кровью заляпанный, а порядочный пандит с нулевой кармой! Он может прямо сейчас полететь в лес и родиться якшей – а может полететь в Уджайн и попробовать вселиться в новозачатого царевича!
Поразмыслив немного, Бетал решил начать с царевича. Если этот номер не пройдёт – можно будет вернуться к якшам; а если и у якшей ничего не получится – тогда в костёр. И он полетел следом за Викрамом, рассчитывая внедриться в его будущего ребёнка "по-тибетски" - прямо в момент зачатия. Но момент этот неожиданно отодвинулся на неопределённое время. Вместо того, чтобы сразу побежать к молодой жене, Викрам Адитья долго и вдумчиво совершал Пинда Даан для Бетала. А потом начались присутственные часы, и он ушёл в тронную залу и просидел там до обеда; а потом ещё до вечера какие-то государственные дела решал. И всё это время разум его был ясным, а тело бодрым – в точности так, как пожелал Ганеша.
Беталу же с каждой минутой становилось всё хуже и хуже. Пинда Даан его поддержал и подкрепил, но ненадолго. Сидя под царской кроватью, он к полудню промёрз до глубины души. Захотел погреться, вылетел за окошко – и чуть не испарился от жары, а вдобавок почти ослеп от яркого света. Перепугался, ошалел, забился в ближайшую тёмную щель и решил никуда уже не летать, пока не наступит ночь.
Свернулся клубочком и уснул. И приснился ему долгий сон с приключениями - про войну да про любовь да про всякие чудеса. И его персонаж там был героем и умником номер один, и звали его Ванара (во сне Бетал никак не мог вспомнить, откуда это имя взялось и что оно значит). А потом Ванара победил своих братьев и назвался Сугривой. И Бетал по ходу дела забыл о том, что ему надо к вечеру просыпаться и в царевича воплощаться. И даже имя своё перестал вспоминать – растворился Бетал в Сугриве и полностью погрузился в его сюжет.
А у Сугривы было восемь матерей и двадцать четыре сестры, и на всех он хотел жениться. Во сне это считалось как бы нормально, все его братья хотели того же самого. Но отец у них был могуч и свиреп и, вдобавок, владел какой-то боевой магией. Он заграбастал себе всех женщин и никому на них жениться не давал. И умирать не собирался, хотя по возрасту уже давно пора было.
Однажды Сугрива сказал своим братьям: "Давайте вместе убьём отца, а потом поделим женщин". Братья объединились и пошли войной на отца. Но мощный старик их в два счёта разогнал, а Сугриву выгнал на край света. Там он повстречал своего деда и узнал от него, что не всегда отец был таким мощным. Сверхчеловеком он стал после того как съел волшебный плод, который он украл у великанов. И с тех пор ни один смертный не способен его победить, и он будет жить до тех пор, пока ему не надоест.
И Сугрива отправился к великанам за волшебным плодом. Поступил к ним на службу, научился понимать их язык, подружился с младшим сыном главного великана и стал ему как бы за младшего брата. Великанов сын ещё маленький был, никаких секретов не знал – но Сугрива надеялся, что скоро он подрастёт, и взрослые посвятят его во все свои великанские тайны.
Так оно и вышло. Когда исполнилось юному великану двенадцать лет, вручили ему книгу, в которой была записана история Сугривиного отца! Юноша прочёл её вслух, и Сугрива узнал, что волшебные плоды не растут во дворце: их приносит откуда-то издалека седобородый старец по имени Виджай. Из этого рассказа не было ясно, кто такой Виджай и где он берёт эти плоды; но в книге было ещё много других историй. И Сугрива решил внимательно прослушать их все – возможно, они приблизят его к разгадке.
Однако в следующей истории не было ни слова о том, что интересовало Сугриву. Там сын убил своего отца, но не смог жениться на матери, потому что она убила себя - и тогда он тоже убил себя. А за нею была другая, ещё нелепее: о великане, который долго разыскивал какую-то великаншу, наконец до неё добрался – но ничего с ней сделать не смог. И тогда он умер от отчаяния, а она тоже умерла, и кто-то ещё там умер – короче, опять все умерли, и никаких волшебных плодов.
Плоды появились в следующей истории, вполне себе волшебные, но по-другому. Одна девица приманивала ими женихов, а потом её похитил ракшас Пахарендра. Женихи не стали убивать себя, а полетели убивать Пахарендру! Эта история нравилась Сугриве всё больше и больше, а Бетала от слова "Пахарендра" всякий раз слегка коробило: он-то помнил, что ракшаса звали по-другому! Он дёргался, ворочался, и в конце концов воскликнул раздражённо:
- "Да не Пахарендра же! Пар-ва-то-па-ма!"
И проснулся от собственного крика. Но молодой великан, который ему снился, никуда не исчез. Наоборот, на него как будто резкость навели, и на всю окружающую обстановку тоже. Бетал увидел, как юноша вздрогнул и огляделся по сторонам, как будто не мог понять, кто произнёс эти слова. А потом уткнул нос в книгу, нашёл там имя ракшаса и прочитал по буквам:
- "Па… Ха… Ра с хвостом сверху – Ро? нет, Ре!… Н-Да, усики внизу – Ндра… Пахарендра!"
И продолжил читать – а Бетал помаленьку смекнул, что это как бы не совсем сон. Паренёк, например, на самом деле есть. Но он не великанский, а обычный человеческий. Похожий на Викрама Адитью – возможно даже, его сын. Возможно даже, тот самый, которым он хотел родиться.
"А кто же тогда я?" – подумал Бетал и бросил беглый взгляд на своё новое тело. Серебристая шерсть, длинные руки, длинный хвост – ну, в общем, всё ясно. Уютный закуток, куда он спрятался от жары, оказался обезьяньей утробой с готовым зародышем. Да уж, не стоило засыпать в непроверенном месте!
И Бетал перестал слушать свою сказку и задумался о том, что же делать дальше. Заснул он неосторожно – а проснулся, похоже, и вовсе зря. После пробуждения жизнь лишилась романтики, чудеса стали ненужными, подвиги нелепыми, и сам Бетал превратился из сказочного героя в ручную обезьянку. Всё это было обидно и унизительно, хотелось снова заснуть и больше не просыпаться – но Бетал чувствовал, что теперь уже не сможет по-серьёзному любить своих блохастых красавиц и воевать со своим смешным отцом. А с другой стороны, и претендовать на место среди людей в таком обличье тоже несерьёзно. Хоть Пураны им читай, хоть Веды – они ведь слушать не будут, они будут на говорящую обезьяну глазеть! А может быть, лучше вообще с ними не разговаривать? Сделать вид, что не просыпался, притвориться бессловесным животным и молча дожить свой век – обезьяны ведь живут недолго, лет двадцать всего…
Короче говоря, в этот вечер Бетал больше ни слова не сказал. А когда царевич лёг спать, он улизнул из дворца и побежал в лес к Сильвараджу.
Лесной царь опознал его с первого взгляда, несмотря на радикально изменившийся облик.
- "Привет, Бетал! – воскликнул он. – Ты где пропадал?"
Бетал попытался ответить коротко, но Сильвараджу, как всегда, хотелось знать как можно больше. Пришлось рассказать ему и про Виджая, и про Бхимасену, и про Сугриву… Тем временем подтянулись и другие якши, и Беталу пришлось начать свой рассказ заново – для тех, кто ещё не слышал. А потом ещё и ещё, и с каждым пересказом он становился всё запутаннее и увлекательнее. И Бетал всё меньше и меньше чувствовал себя обезьяной. Якши как будто не замечали, что у него теперь длинный хвост и серебристая шерсть – якши снова слушали своего любимого сказочника и были счастливы.
- "Да, интересная у тебя жизнь! – сказал Сильварадж. – А у нас тут за двенадцать лет ничего не изменилось, как видишь. Лес шумит, птички поют… вот только на тамаринде никто не болтается… Перебирайся уже к нам, что ли?"
- "Перебирайся, перебирайся! – зашумели якши. – Без тебя тут так скучно!"
И Бетал вернулся на свой тамаринд. А на следующий день его навестил Викрам Адитья – сообщили царю, что сказочник нашёлся, и он тут же оставил все дела, и даже на троне в тот день не сидел, а сразу в лес поспешил. И Бетал рассказал ему свою новую историю, а потом и ещё несколько очень старых историй – он ведь все их помнил, ни одной не забыл! А Викрам Адитья откомандировал в лес своих писарей, и они много лет подряд за Беталом все сказки записывали. Так и появился на свет самый первый "Океан Сказаний". Включили в него и историю про индийского покойника, которого царь Викрам из лесу выносил. Оттуда она перешла к призракам, от призраков к Сомадеве, от Сомадевы к Навасуме, от Навасумы к ГайДиме, а от ГайДимы ко мне. И я пересказал её как запомнил, и здесь она заканчивается. Спасибо за внимание.
Бетал перелетел через всё кладбище, ударился об алтарь Богини, отдышался и огляделся. Тело уже валялось на земле, изломанное и скомканное: с первого взгляда было ясно, что для жизни оно совсем не пригодно. Можно было уже возвращаться в лес – но Бетал решил задержаться на кладбище. Ему было крайне любопытно, что за сокровище вручит Виджай царю царей.
Он спрятался неподалёку от алтаря. Вскоре Викрам подтащил туда тело, а йогин принялся его жечь. Огонь то и дело вспыхивал и выбрасывал из себя весёлые комочки света, живые и пульсирующие. Они облетали вокруг алтаря и по спирали устремлялись к небесам. Бетал на них залюбовался – и вдруг услышал:
- "Вот так, сынок, выглядят наши души в очищенном виде. Они летят к Брахме, а он раздаёт их в хорошие семьи".
Бетал обернулся и увидел рядом Бхимасену.
- "Не бойся, Девадатта, - сказал демон. - Я прилетел с тобой попрощаться. Сейчас я тоже войду в этот огонь, очищусь и полечу к Брахме. Кстати, и тебе советую".
Бетал покосился на него с недоверием:
- "Если это так просто, то почему же ты не сделал этого раньше?"
- "Я узнал об этом только сегодня", - ответил Бхимасена.
- "От Виджая?" – ехидно поинтересовался Бетал.
Бхимасена уловил его интонацию.
- "Напрасно ты не доверяешь Виджаю, сынок. Он святой и мудрый человек, и ты даже не догадываешься, как много добра он для тебя сделал. Если бы не он, ты летел бы сейчас в пространстве между мирами, изнемогая от холода и голода. Через миллион лет ты добрался бы до рая – но тебя бы туда и на порог не пустили, вышвырнули бы обратно на Землю. И ты летел бы ещё миллион лет – и всё это время страдал бы и мучился так, что никакие адские муки с этим не сравнятся".
- "И с чего это Виджай вдруг взялся спасать меня от мучений?" – спросил Бетал.
- "У Виджая в этом деле был свой интерес: он охотился на очень хитрого демона, которого не могут видеть даже боги. С большими трудами ему удалось обнаружить, что этот демон прячется в тебе – но тут ты внезапно утонул, а потом отправился пешком на небеса. Стоило тебе замёрзнуть и оголодать – и демон покинул бы тебя, и все поиски пришлось бы начинать сначала. Потому-то Виджай и велел мне срочно вернуть тебя на Землю, загнать в тело, подвешенное на дереве и проследить, чтобы ты из него никуда не улетучился. Он сказал, что через несколько лет придёт и освободит тебя от демона – а потом откроет мне, как избавиться от дурной кармы. Теперь он выполнил оба своих обещания".
- "Ах, папочка, папочка! – рассмеялся Бетал. – И ты действительно веришь, что эти искорки могут быть чьими-то душами? Ты подумай хотя бы минутку: если демон был один – значит, у него была только одна душа, верно ведь? Из одной души получилась бы одна искорка – а их здесь сотни, если не тысячи! Откуда здесь может взяться столько душ? Нет уж! искры это просто искры, а сказки – это просто сказки. Я и сам, когда бродячим пандитом был, ещё и не такие сказки рассказывал!"
Бхимасена побагровел и схватился за кнут – но тут же одумался и махнул рукой.
- "Что с тобой говорить, Девадатта? Ты великий грамотей, на каждое моё слово у тебя десять – ну и оставайся при своих словах. Прощай, сынок!"
И нырнул в огонь, и тут же вспыхнул, слился с пламенем и взвился к небесам весёлой искоркой – в точности такой же, как сотни других. А через пару минут Виджай рассказал Викраму про Пожирателя душ – и до Бетала наконец-то дошло, почему искр так много.
Ему стало неловко – но он всё ещё убеждал себя в том, что Виджаева история может оказаться выдумкой. "Как же мог поместиться во мне этот демон, да ещё и десять тысяч душ внутри него? Нет, это невозможно!" – думал Бетал. И примеру Бхимасены так и не последовал.
Тем временем у алтаря разыгралась нешуточная драма. Виджай попытался загипнотизировать Викрама, тот отрубил ему голову, потом Виджай сгорел, потом на сцене появился Ганеша… Бетал увлёкся действием, про самосожжение и думать забыл - и вспомнил о нём только в самом финале, когда Ганеша лично подтвердил, что огонь Богини очищает души. Но костёр к тому времени уже почти погас, и Бетал понял, что упустил свой шанс.
Однако он даже не расстроился из-за этого. Во-первых, он знал что в следующее новолуние огонь загорится снова – а месяц ведь не год, можно и в бродячих духах перекантоваться. Во-вторых, он был уверен, что бродячим духом не станет – он ведь не разбойник, по уши кровью заляпанный, а порядочный пандит с нулевой кармой! Он может прямо сейчас полететь в лес и родиться якшей – а может полететь в Уджайн и попробовать вселиться в новозачатого царевича!
Поразмыслив немного, Бетал решил начать с царевича. Если этот номер не пройдёт – можно будет вернуться к якшам; а если и у якшей ничего не получится – тогда в костёр. И он полетел следом за Викрамом, рассчитывая внедриться в его будущего ребёнка "по-тибетски" - прямо в момент зачатия. Но момент этот неожиданно отодвинулся на неопределённое время. Вместо того, чтобы сразу побежать к молодой жене, Викрам Адитья долго и вдумчиво совершал Пинда Даан для Бетала. А потом начались присутственные часы, и он ушёл в тронную залу и просидел там до обеда; а потом ещё до вечера какие-то государственные дела решал. И всё это время разум его был ясным, а тело бодрым – в точности так, как пожелал Ганеша.
Беталу же с каждой минутой становилось всё хуже и хуже. Пинда Даан его поддержал и подкрепил, но ненадолго. Сидя под царской кроватью, он к полудню промёрз до глубины души. Захотел погреться, вылетел за окошко – и чуть не испарился от жары, а вдобавок почти ослеп от яркого света. Перепугался, ошалел, забился в ближайшую тёмную щель и решил никуда уже не летать, пока не наступит ночь.
Свернулся клубочком и уснул. И приснился ему долгий сон с приключениями - про войну да про любовь да про всякие чудеса. И его персонаж там был героем и умником номер один, и звали его Ванара (во сне Бетал никак не мог вспомнить, откуда это имя взялось и что оно значит). А потом Ванара победил своих братьев и назвался Сугривой. И Бетал по ходу дела забыл о том, что ему надо к вечеру просыпаться и в царевича воплощаться. И даже имя своё перестал вспоминать – растворился Бетал в Сугриве и полностью погрузился в его сюжет.
А у Сугривы было восемь матерей и двадцать четыре сестры, и на всех он хотел жениться. Во сне это считалось как бы нормально, все его братья хотели того же самого. Но отец у них был могуч и свиреп и, вдобавок, владел какой-то боевой магией. Он заграбастал себе всех женщин и никому на них жениться не давал. И умирать не собирался, хотя по возрасту уже давно пора было.
Однажды Сугрива сказал своим братьям: "Давайте вместе убьём отца, а потом поделим женщин". Братья объединились и пошли войной на отца. Но мощный старик их в два счёта разогнал, а Сугриву выгнал на край света. Там он повстречал своего деда и узнал от него, что не всегда отец был таким мощным. Сверхчеловеком он стал после того как съел волшебный плод, который он украл у великанов. И с тех пор ни один смертный не способен его победить, и он будет жить до тех пор, пока ему не надоест.
И Сугрива отправился к великанам за волшебным плодом. Поступил к ним на службу, научился понимать их язык, подружился с младшим сыном главного великана и стал ему как бы за младшего брата. Великанов сын ещё маленький был, никаких секретов не знал – но Сугрива надеялся, что скоро он подрастёт, и взрослые посвятят его во все свои великанские тайны.
Так оно и вышло. Когда исполнилось юному великану двенадцать лет, вручили ему книгу, в которой была записана история Сугривиного отца! Юноша прочёл её вслух, и Сугрива узнал, что волшебные плоды не растут во дворце: их приносит откуда-то издалека седобородый старец по имени Виджай. Из этого рассказа не было ясно, кто такой Виджай и где он берёт эти плоды; но в книге было ещё много других историй. И Сугрива решил внимательно прослушать их все – возможно, они приблизят его к разгадке.
Однако в следующей истории не было ни слова о том, что интересовало Сугриву. Там сын убил своего отца, но не смог жениться на матери, потому что она убила себя - и тогда он тоже убил себя. А за нею была другая, ещё нелепее: о великане, который долго разыскивал какую-то великаншу, наконец до неё добрался – но ничего с ней сделать не смог. И тогда он умер от отчаяния, а она тоже умерла, и кто-то ещё там умер – короче, опять все умерли, и никаких волшебных плодов.
Плоды появились в следующей истории, вполне себе волшебные, но по-другому. Одна девица приманивала ими женихов, а потом её похитил ракшас Пахарендра. Женихи не стали убивать себя, а полетели убивать Пахарендру! Эта история нравилась Сугриве всё больше и больше, а Бетала от слова "Пахарендра" всякий раз слегка коробило: он-то помнил, что ракшаса звали по-другому! Он дёргался, ворочался, и в конце концов воскликнул раздражённо:
- "Да не Пахарендра же! Пар-ва-то-па-ма!"
И проснулся от собственного крика. Но молодой великан, который ему снился, никуда не исчез. Наоборот, на него как будто резкость навели, и на всю окружающую обстановку тоже. Бетал увидел, как юноша вздрогнул и огляделся по сторонам, как будто не мог понять, кто произнёс эти слова. А потом уткнул нос в книгу, нашёл там имя ракшаса и прочитал по буквам:
- "Па… Ха… Ра с хвостом сверху – Ро? нет, Ре!… Н-Да, усики внизу – Ндра… Пахарендра!"
И продолжил читать – а Бетал помаленьку смекнул, что это как бы не совсем сон. Паренёк, например, на самом деле есть. Но он не великанский, а обычный человеческий. Похожий на Викрама Адитью – возможно даже, его сын. Возможно даже, тот самый, которым он хотел родиться.
"А кто же тогда я?" – подумал Бетал и бросил беглый взгляд на своё новое тело. Серебристая шерсть, длинные руки, длинный хвост – ну, в общем, всё ясно. Уютный закуток, куда он спрятался от жары, оказался обезьяньей утробой с готовым зародышем. Да уж, не стоило засыпать в непроверенном месте!
И Бетал перестал слушать свою сказку и задумался о том, что же делать дальше. Заснул он неосторожно – а проснулся, похоже, и вовсе зря. После пробуждения жизнь лишилась романтики, чудеса стали ненужными, подвиги нелепыми, и сам Бетал превратился из сказочного героя в ручную обезьянку. Всё это было обидно и унизительно, хотелось снова заснуть и больше не просыпаться – но Бетал чувствовал, что теперь уже не сможет по-серьёзному любить своих блохастых красавиц и воевать со своим смешным отцом. А с другой стороны, и претендовать на место среди людей в таком обличье тоже несерьёзно. Хоть Пураны им читай, хоть Веды – они ведь слушать не будут, они будут на говорящую обезьяну глазеть! А может быть, лучше вообще с ними не разговаривать? Сделать вид, что не просыпался, притвориться бессловесным животным и молча дожить свой век – обезьяны ведь живут недолго, лет двадцать всего…
Короче говоря, в этот вечер Бетал больше ни слова не сказал. А когда царевич лёг спать, он улизнул из дворца и побежал в лес к Сильвараджу.
Лесной царь опознал его с первого взгляда, несмотря на радикально изменившийся облик.
- "Привет, Бетал! – воскликнул он. – Ты где пропадал?"
Бетал попытался ответить коротко, но Сильвараджу, как всегда, хотелось знать как можно больше. Пришлось рассказать ему и про Виджая, и про Бхимасену, и про Сугриву… Тем временем подтянулись и другие якши, и Беталу пришлось начать свой рассказ заново – для тех, кто ещё не слышал. А потом ещё и ещё, и с каждым пересказом он становился всё запутаннее и увлекательнее. И Бетал всё меньше и меньше чувствовал себя обезьяной. Якши как будто не замечали, что у него теперь длинный хвост и серебристая шерсть – якши снова слушали своего любимого сказочника и были счастливы.
- "Да, интересная у тебя жизнь! – сказал Сильварадж. – А у нас тут за двенадцать лет ничего не изменилось, как видишь. Лес шумит, птички поют… вот только на тамаринде никто не болтается… Перебирайся уже к нам, что ли?"
- "Перебирайся, перебирайся! – зашумели якши. – Без тебя тут так скучно!"
И Бетал вернулся на свой тамаринд. А на следующий день его навестил Викрам Адитья – сообщили царю, что сказочник нашёлся, и он тут же оставил все дела, и даже на троне в тот день не сидел, а сразу в лес поспешил. И Бетал рассказал ему свою новую историю, а потом и ещё несколько очень старых историй – он ведь все их помнил, ни одной не забыл! А Викрам Адитья откомандировал в лес своих писарей, и они много лет подряд за Беталом все сказки записывали. Так и появился на свет самый первый "Океан Сказаний". Включили в него и историю про индийского покойника, которого царь Викрам из лесу выносил. Оттуда она перешла к призракам, от призраков к Сомадеве, от Сомадевы к Навасуме, от Навасумы к ГайДиме, а от ГайДимы ко мне. И я пересказал её как запомнил, и здесь она заканчивается. Спасибо за внимание.
@темы: Индийский Покойник
-
-
21.08.2010 в 12:00Отличная сказка!
-
-
21.08.2010 в 12:28С нетерпением жду новых сказок =)